Пол Пот
Был такой законно избранный президент коммунистический лидер в Камбодже — Пол Пот. Уровень всей психопатии этого маньяка порой сложно сравнивать даже с самим Гитлером. За каких-то четыре года Пол Пот умудрился вырезать чуть ли не половину населения страны, вколотив бедную Камбоджу буквально в каменный век.
Но в отличие от Гитлера, который просто застрелился от безысходности, Пол Пот — великолепный образец злого гения, настоящий бриллиант! Он не только перебил несколько миллионов человек, но и выжил после своего свержения. И не просто выжил, а дожил до наших дней. И даже дал несколько интервью, позволив взглянуть себе в глаза, чтобы мы могли прочесть в них ответ на вопрос: зачем?
⁂
Пока во Вьетнаме шла война между севером и югом, в лесах соседней Камбоджи набирало силу мощное движение со смешным названием «красные кхмеры». Впрочем, кхмерами-то они были давно, потому что когда-то на месте современной Камбоджи, Вьетнама, Тайланда и Лаоса процветала великая Кхмерская империя. А вот красными стали уже в 20-м веке, потому что внезапно взяли и приняли популярный в то время коммунизм. И тут-то у древней цивилизации все пошло через задницу.
Примерно в то же время, когда вьетнамские коммунисты взяли город Сайгон, красные кхмеры добрались до столицы родной Камбоджи, муниципального поселения городского типа Пномпень, и свергли тамошнего проамериканского лидера Лон Нола.
К тому времени в Пномпень за время гражданской войны навалило беженцев со всей страны, и все это население едва держалось на плаву за счет поставок Соединенными Штатами гуманитарной помощи вперемешку с лепешечными авиаударами. Поэтому жители Пномпеня страшно обрадовались, когда красные кхмеры пришли их спасать. Красные кхмеры обрадовались еще больше: наконец-то они нашли, куда сбежали все предатели партии.
17 апреля 1975 года красные кхмеры вошли в Пномпень. 20 апреля в Пномпене не осталось никого, кроме красных кхмеров. Два с половиной миллиона человек поставили в шеренгу и под дулами автоматов выперли из города к чертовой матери. Всех до единого. Пешком.
После Пномпеня началось расселение и других городов. Сотни тысяч людей — без разбору кто: беременные, старики, инвалиды, дети — плелись пешком много километров по стране на рисовые поля. Здесь стоит напомнить, что такое Камбоджа: в основном это джунгли, в том числе с множеством малярийных лесов, где температура воздуха круглый год держится в районе 35 градусов, а влажность зашкаливает что не продохнуть. Непонятно, как в таких условиях здесь когда-то построили Ангкор: уже после пары часов вольного лазания по руинам не знаешь, куда деться от жары. А деваться некуда. Поэтому, наверное, первый миллион жертв Пол Пота образовался еще до начала его полноценной деятельности, потому что чуть ли не половина выселенных людей просто подохла по дороге от голода, давки и солнечных ожогов. Ну и расстреляли немножко.
Собственно Пол Пот нарисовался в Пномпене только спустя неделю, когда убедился, что в городе осталась только его армия и руководство партии. В принципе, тут и добавить нечего. Одно только это говорит о запредельной паранойе. Надо ли рассказывать, что личность Пол Пота стала известна миру только спустя два года после взятия страны? Его первая фотография была сделана во время визита в Пекин в рамках культурного обмена кровавой гэбней.
Вот тогда-то родственники школьного учителя Салот Сара, пропавшего двадцать лет назад в джунглях, и охренели.
⁂
Итак, это человеческие черепа.
На каждом черепе — цветной кружочек. Каждый цвет означает орудие убийства.
Это место называется «Поле смерти». И черепов здесь много.
Очень много.
Поля смерти — собирательное название для многих мест в Камбодже, где красные кхмеры собирали и уничтожал людей. Мы находимся в одном из таких мест, всего в 15 километрах от Пномпеня. Раньше это был сад с фруктовыми деревьями. Потом здесь были убиты 9 тысяч человек.
В центре поля — буддийская ступа высотой 60 метров, от земли до половины высоты заполненная черепами жертв.
Кости лежат рядом.
Эти ямки с узкими тропинками между ними — места массовых захоронений. Точнее говоря, места для свалки трупов и еще живых людей. Вперемешку.
Некоторые ямы обнесены заборчиком и надписаны по числу жертв. Например, на этом маленьком клочке земли были свалены в кучу 450 человек.
Красные кхмеры расправлялись с людьми подручными средствами: разбивали головы мотыгами, протыкали тела деревянными штыками, забивали до смерти железными прутьями.
Отчасти, наверное, экономили драгоценные пули. Тратить миллионы пуль на расправу с «недочеловеками» — непозволительная роскошь для страны, измученной гражданской войной.
Но есть и более изощренная причина: оружие слишком громкое. Дело в том, что поля смерти размещали вовсе не где-то глубоко в джунглях, а совсем недалеко от городов, среди деревень, часто между какими-нибудь плантациями. Ну, стеснялись ребята лишний раз шуметь без причины. Мало ли, вдруг местные убегут — ищи потом.
К шумоподавлению вообще подходили творчески. Вот, например, стоит дерево. «Волшебное дерево», как его здесь называют. На дереве этом висел громкоговоритель, который беспрерывно играл музыку, заглушая предсмертные стоны и крики.
А чтобы избежать второй проблемы — зловонного запаха от тысяч гниющих человеческих тел — красные кхмеры использовали инсектицид ДДТ, которым заливали ямы с трупами. Заодно ДДТ давал гарантию, что среди этих трупов не остается случайного живого.
И это прекрасное место рядом с Пномпенем — лишь одно из многочисленных мест камбоджийского самогеноцида. Живописный, тихий уголок с классической национальной музыкой. Бесплатный концерт под открытым небом, бенефис Пол Пота с камбоджийским джазом на костях.
⁂
Вернемся в Пномпень.
Когда 17 апреля 1975 года отряды камбоджийских коммунистов вошли в город, из него были выдворены все до единого, а страна была названа «Демократической Камбоджей» (Кампучией).
Частная собственность была запрещена, рынок свернут, а деньги отменены. Людей же — всё население новой демократической страны — демократы разделили на три демократические группы.
Больше всего повезло «Основному народу»: крестьянам, фермерам, рабочим — в общем, всем беднейшим слоям государства. Пролетариату, еще можно так сказать.
Особая честь выпала так названным «Людям 17 апреля» — тем трем миллионам человек, которых Пол Пот вышвырнул из городов на рисовые поля. Им полагалась программа широкого партийного перевоспитания и личностного роста.
Ну, а интеллигенции снова повезло меньше всех. В этом вопросе красные кхмеры превзошли, пожалуй, всех своих «коллег» вместе взятых. Поскольку такую широкую трактовку интеллигенции ни один из предыдущих тиранов взять прежде не осмелился.
Красные кхмеры ликвидировали всех, у кого были хоть какие-то признаки интеллигентности. Убивали ученых и преподавателей. Зверски уничтожали школьных учителей и медиков. В порошок стирали настоятелей храмов и жителей монастырей.
Кто успевал уйти из городов и маскировался под «основной народ» — находил свою смерть и в бегах. Отряды красных кхмеров собирали очередную деревню и внимательно проверяли всех её жителей. Если у человека были гладкие руки — убивали нахер. Если человек носил очки — убивали нахер. Если человек использовал в своей речи словарные термины, редкие слова или просто грамотно говорил — что делали? Правильно: убивали нахер.
Вишенкой на камбоджийском торте безумия был контроль за рождаемостью и семьей.
Режим красных кхмеров пытался уничтожить понятие семьи в прежнем виде. Семьей взамен должна была стать сама партия, а местом ежедневной встречи семьи — кухней — заведения общепита. Под предлогом борьбы с контрреволюцией людей лишали возможности готовить еду и общаться дома и заставляли обедать только в больших общественных столовых, где они не могли обсуждать «опасные» для партии идеи.
Впрочем, такой опыт был и в СССР. Ничего нового. Но красные кхмеры зашли гораздо дальше, развязав борьбу за рождаемость. Женщин заставляли выходить замуж и сношаться для деторождения. Весь период вынашивания женщины продолжали работать на рисовых полях в общем режиме. Только во время родов их доставляли в больницы. Родившихся детей после грудного вскармливания забирали от матерей для партийного воспитания. Не родившихся — не забирали; а женщин отправляли обратно на рисовые поля.
Жертвами такого насилия стали более 200 тысяч камбоджиек.
В одном из зданий в центре Пномпеня красные кхмеры разбили тюрьму и центр перевоспитания под кодовым названием S-21. Сейчас это бывшее место пыток превратили в музей геноцида.
На входе — перечеркнутый портрет, составленный из примитивной графики, маниакальная физиогномика которого пробирает до мурашек по спине. (На самом деле это просто знак «Не шуметь».)
Это бывшая школа. Приличное учебное заведение по меркам Азии.
Заслуженный учитель Камбоджи висит на классной доске.
Класс коррекции для неуспевающих учеников.
В самой школе можно снимать фильм ужасов. Здесь все оставлено в том виде, в котором использовалось во времена Пол Пота. Стены между классами продолблены и слиты в один общий коридор, а классные комнаты застроены кирпичными камерами, в которых держали заключенных.
Номера люкс, с деревянной отделкой.
В камерах едва помещался человек небольшого роста, вытянуться лежа в этой конуре удавалось не всем. При этом заключенный лежал без матрасов, подушек или даже соломенной подстилки — просто так, на полу. В одних трусах. Прикованный к стене железной цепью.
Кроме одиночек были и коллективные камеры — большие помещения, под завязку забитые людьми. Заключенных клали впритирку друг к другу. Ноги заковывали в кандалы, прибитые к полу. Лежали все так же на голом полу в нижнем белье, чередуясь головой к ногам.
Разговаривать в S-21 было запрещено. День начинался в половину пятого утра с осмотра заключенных охраной на предмет вскрытых цепных замков или припрятанного осколка, которым арестант мог бы перерезать себе горло. За все существование тюрьмы это удалось лишь немногим счастливчикам.
Еду заключенным выдавали два раза в день. Рацион — 4 ложки риса и суп из листьев. Пить воду — только с разрешения надзирателей. Мыться из шланга — раз в четыре дня. Постоянные допросы и избиения, которые могли выбить любые признания.
Набор пыток был стандартный: избиения, удары электрическим током, прижигание различных частей тела каленым железом, подвешивание за конечности, удушение полиэтиленовым пакетом, вырывание ногтей, поливание спиртом открытых ран, утопление и заливание глотки водой, а также порезы ножом. Короче говоря, типичный набор. Жрать говно и пить мочу тоже иногда заставляли, ну если совсем скучно было.
В принципе, примерно так я себя в школе и ощущал.
Таких мест было много по стране. Это — самое значимое среди них, потому что находится в центре Пномпеня.
Тюрьма S-21 за 4 года существования пропустила через себя 20 тысяч человек. Начав с бывших военных и администрации свергнутого Лон Нола, она постепенно начала пожирать академиков и ученых, затем перешла на учителей и докторов, после них перекинулась на студентов и школьников, а далее начала переваривать всех, кто попадался под руку.
Из 20 тысяч заключенных тюрьмы S-21 до конца режима красных кхмеров дожили только 7 человек. До сих пор живы из них трое.
И вся «прелесть» этого ужасного места в том, что это не просто замерший во времени музейный комплекс. На территории тюрьмы регулярно проводятся встречи с выжившими при режиме Пол Пота. Любой желающий может прийти в S-21 и напрямую задать вопросы людям, которые лично пережили этот страшный сон.
Здесь можно встретить и самого известного из них, одного из трех оставшихся в живых заключенных тюрьмы. Его зовут Чум Мей. Выжил он благодаря починке пишущих и швейных машинок — потребовался кхмерам на работу. Сейчас Чум Мей продает свою книгу «Выживший», а тюрьма S-21, похоже, до сих пор остается его «домом»: здесь он каждый день.
Зачем
Любой читатель, узнавший о Пол Поте и красных кхмерах, задает один и тот же вопрос: был ли этот режим коммунистическим?
Вопрос ставится ребром. Чтобы ответить на него, для начала нужно понять, что вообще понимается под коммунизмом. Если следовать словарной статье, то до коммунизма — то есть до общества без классов, денег и государства — красным кхмерам было как до Пномпеня раком. С другой стороны, по такому определению ничего общего с коммунизмом не имел и СССР.
Если же определять под коммунизмом тот режим, который получился в Камбодже, и сравнивать его с тем устройством, которое получилось в Китае, СССР и других «коммунистических» странах, то получается, что, несмотря на все отличия, это был один и тот же режим.
Сложно дать название этому режиму, не упав в грязь лицом. Сказать, что это был фашизм — означает влезть в еще один спор о том, что такое фашизм сам по себе, и потеряться в десятках его определений. Сказать, что это был такой же коммунизм, как в СССР, — значит высыпать соли на рану читателя, сравнив технический прогресс и достижения Советского Союза с уничтожением ни в чем не повинных школьных учителей в Камбодже.
Но и просто так взять да пройти мимо коммунизма тоже нельзя. Во-первых, Пол Пот был членом Коммунистической партии Франции. Во-вторых, его всегда вдохновляли Карл Маркс, Иосиф Сталин, а также Иосип Броз Тито — лидер Югославии, где он даже около месяца работал на строительстве дорог.
И хотя Пол Пот всячески подчеркивал «уникальность камбоджийской революции», списать со счетов его взгляды не получится. Мы должны выделить нечто общее между режимом красных кхмеров, коммунизмом и, быть может, фашизмом, маоизмом и национал-социализмом. Тем более, что это общее ускользающе тонко напрашивается нам.
Искомое слово — коллективизм. Слово это прекрасно тем, что им не называли режимы ни в одной стране, это лишь обобщающий термин. Кроме того, в отличие от многогранного фашизма, коллективизм определяется просто и понятно. Коллективизм — это превосходство целей общества над целями личности.
Когда сравнивают коммунизм и фашизм, нацизм, маоизм, полпотовщину и другие авторитарные режимы, то находят между ними много отличий. И не зря находят: отличий действительно предостаточно. Но дело далеко не в отличиях. Сотни отличий в реализации одной и той же идеи, с поправкой на географию и время, не перевесят чаши весов, если им противостоит всего одно, но коренное общее. И это общее заключается в противостоянии любого из перечисленных режимов индивидуальной свободе.
Теперь читателю должно стать понятнее, что общего между красными кхмерами и советским коммунизмом. Сталин проводил принудительную коллективизацию и индустриализацию, перебрасывая ресурсы и рабочую силу из аграрного сектора в индустриальный, заставляя заключенных трудиться на «великих стройках коммунизма», для подъема промышленности СССР. Пол Пот поступал противоположно — выбрасывал городское население на рисовые поля — для подъема аграрного сектора Камбоджи.
Между двумя «эффективными менеджерами» на первый взгляд пропасть: нам кажется, что один вел свою страну вперед, а другой катил свою под откос. На самом деле этой разницы нет. Пол Пот точно так же поднимал экономику упавшей в бездну страны, перебрасывая все население на выращивание риса, который хотел затем продать, а вырученную валюту направить на развитие промышленности и вооружение. Уничтожению подвергался тот, кто отказывался добровольно подчиняться этому плану и тот, кто мог этому плану мешать: то есть камбоджийская интеллигенция, ученые, монахи и все состоятельное и образованное население Камбоджи, которое могло иметь собственное мнение, собирать вокруг себя людей и не подчиняться режиму.
Таким образом, план Пол Пота, выходит, был не таким уж и безумным, как кажется на первый взгляд. Это прежде всего был план. И именно он — этот злополучный план, который нарушал свободу личности во имя общественных задач, для достижения этой иллюзорной цели «выживания страны», — есть то общее, что роднит коммунизм и красных кхмеров.
А что как не план можно видеть в откровенно фашистской цитате: «В 1977 году будет два десерта в неделю. В 1978 — один десерт каждые два дня. А в 1979 сладкое будет каждый день»?
Чем, если не планом, являлось уничтожение образования: «Половину работай, половину учись. Начальное образование будет введено начиная с 1977 года, а среднее — одновременно… в некоторой степени»?
Впрочем, о том явлении, что плановая экономика в самой своей сути неизбежно приводит к авторитарному режиму и многочисленным его жертвам, гораздо лучше меня рассказывает в своей книге «Дорога к рабству» нобелевский лауреат по экономике Фридрих Август фон Хайек. Ну, а мы вернемся к Пол Поту.
Раскаяние?
История Пол Пота в корне отличается от истории других свергнутых тиранов, подобных ему. Он не застрелился в своем кабинете, и его не растерзала толпа. Пол Пот бежал в джунгли и благополучно дожил до наших дней, и предстал перед довольно странным, инсценированным судом. Вот как описывает его Девид Чендлер в книге «Брат номер один».
Собравшаяся в зале для заседаний на открытом воздухе толпа стала выкрикивать лозунги: «Смерть презренным предателям! Смерть! Смерть!» и «Смерть предателю Пол Поту, чьи руки запачканы кровью!».
Журналист Нейт Тейер сосредоточился на обвиняемом: «Брошенный на простой деревянный стул, сжимая в руках длинную бамбуковую трость и ротанговый веер, измученный, слабый и пытавшийся сохранить свое достоинство, старик смотрел, как рушится его жизнь, терпя абсолютное и окончательное поражение».
За все время суда, пока представители различных «слоев» излагали материалы дела, Пол Пот ни разу не взглянул на своих обвинителей. По завершении судебного процесса ему помогли встать со стула и отвели к белой «Тойоте». Пол Пот с трудом передвигал ноги.
– Как вам известно, большинство людей в мире считают вас ответственным за гибель сотен тысяч невинных камбоджийцев, которые не заслуживали подобных страданий.
– Я отвечу. Я хотел бы сказать вам, что пришел вести борьбу, а не убивать людей. Даже сейчас, когда вы можете посмотреть на меня, разве я похож на жестокого человека? Моя совесть чиста.
– Но вы не можете не признать того, что вы совершили слишком серьезные ошибки, находясь у власти!
– Здесь есть две стороны. Есть то, что мы сделали неправильно, и то, что мы сделали правильно. Ошибка состоит в том, что мы совершили кое-что против народа… но другая точка зрения, как я вам говорил, заключается в том, что без нашей борьбы Камбоджи бы сейчас не существовало. Я хочу, чтобы вы знали, что все, что я сделал, я делал для моей страны.
Режим Пол Пота был свергнут вьетнамскими войсками в 1979 году, но отряды красных кхмеров терроризировали страну и боролись за власть вплоть до 1995 года. В 1994 году власти Пномпеня объявили красных кхмеров вне закона и объявили военные действия против них.
Пол Пот умер в возрасте 72 лет, 15 апреля 1998 года в своем доме в городе Анлонгвенг на севере страны.